Почему Митчелл - великий писатель и чего не хватает большинству авторов
Собственно, почему же Митчелл - это Великий? Самое простое объяснение - масштабность, цельность по суии полиморфных, непотворимых, ни на одного другого автора не похожих, смелых, сложных, многослойных и многоуровневых, глобальных и потрясающих произведений-универсумом. Но для меня все дело ен в этом. Он говорит устами персонажа, полностью пропуская через себя, проектируя на бумагу каждую мысль, эмоцию, движение, оттенок чувств. Его персонажи Живые, они настолько реальны, потому что уровень проработки материала, понимания и постижения человеческой души и психологии у Митчелла неподражаем. И благодаря живым персонажем он создает живые,п ульсирующие и умные книги. Это то, чего не хватает 999 из 1000 современных писателей - понимания, что ты не можешь создать персонажа, не став им самим, не пропустив его как личность через себя, свои эмоции и свое мироощущение. Создать действительно живую книгу, пульсирующую и точную, можно лишь базируясь на опыте - реальном или воображаемом. Если вы не фигурально не станете ограниченной и безграмотной старухой со Святой горы, не поймете ее внутренний мир, способ мышления и выражения, интересы и философию, позиции и стремления, инстинкты и механизмы поведения, всю красоту этого примитивного и незапятного разума и души, не взглянете вокруг ее глазами вы не сможете передать ее устами ту идею, которую хотите выразить. Не сможете, пока она не станет для вас реальным человеком. Все писатели сумасшедшие, устами одного из персонажей говорит Митчелл - я бы сказала, что не став сумасшедшим, не станешь и писателем. Потому что создание личности героя (если у произведения не автобиографичные корни, базирующиеся на личном опыте и личных переживаниях, которые также надо с тонкостью психоаналитика извлекать из себя, что по сложности ничуть не проще) предполагает полное воссоздание этой личности в своей голове, в своих эмоциях - не чувствуя боли, не познав отчаяние, лишение, горе, радость встреч, силу влюбленности, пусть и сугубо воображаемых, как вы сможете описать это? Как можно писать книги, даже не потрудившись изучить психологию поведения, его механизмы, не познав суть реакций и действий, не изучив всю глубину и сложность психологии другого человека? Если вы лишь косвенно описываете личность, которую не потрудились понять, какого результата можно ожидать? Да что там личность - как можно донести до читателя всю красоту бриза, заката, музыки, аромат и вкус, если не погрузить свое сознание в воспроизводимые условия? Как можно составить диалог, если он не воссоздан полностью реальными и изученными вами личностями хотя бы в вашей голове? Механизмы такой проекции абсолютно другой личности близки к шизофрении, но в то же время - кардинально отличны. Как и механимы проекции своего жизненного опыта, своих эмоций. Чтобы научиться рассказывать о вещах немного больших, чем примитивные диалоги, нужно научиться эти вещи распознавать, понимать, исследовать, чувствовать, прорабатывать, изучать и еще раз изучать, как путем теоретическим, так и эмперическим. И если вы хотите понять, о чем я здесь толкую - прочитайте любую из книг Д.Митчелла. Мне кажется, именно из-за отсутствия такой проработки книги вроде Сумерек встречаются в тысячи раз чаще, чем произведения уровня Митчелла. Хотя настоящие писатели встречаются и сегодня - как Эрленд Лу, с его примитивным и приземленным стилем, но абсолютной глубиной и точностью, с поразительной эмоциональной честностью и остротой. Я понимаю Буковски, который писал роман как полную проекцию, исповедь, за 21 день потратив 21 бутылку виски. Я понимаю Хемингуэйя с его кутежами, алкоголизмом и прочими выкрутасами, безумными приключениями,в которых он постигал границы своего создания и тем самым открывал целые горизонты. Я понимаю Каппоте, который исследовал поведение и психологию со столь страшной документальной и маниакальной точностью, что в итоге сам становился одержимым. Но я не понимаю писателей, которые рассказывая о самоубийстве даже не потрудились открыть обычную книжку по общей психологии и прочитать о механизмах развития суицидального расстройства, поведенческих инстинктах, психологических и социальных факторах; которые строя сюжет вокруг домашнего насилия, не задумываются о психологии страха, тревоги, посттравматичных синдромах и о том, что происходит в сознании жертвы; пишущих о войне, преступлениях и убийствах, в захлеб описывая расследования, фонтаны крови и не разу не спросив себя, а что чувствует и как меняется человек, постоянно с этим сталкивающийся илои преступник, нож которого погружается в живую, пульсирующую плоть или видящий, как пуля разрывает тело, в каких глубинах подсознания скрываются последствия и как меняет личность асоциальное поведение или постоянный контакт с ним... Сколь бы талантлив не был автор, о чем бы он не писал и каким бы совершенным стилем не владел, уровень проработки и глубина личностного проникания в происходящее всегда видна, и как правило из первых страниц. Глубина книги измеряется глубиной личности ее создателя, качество - качеством проработки материала. Настоящие книги можно создать только благодаря проекции настоящего опыта, реального или воображаемого, и это касается всех жанров - от современной прозы до фантастики. Ведь чтобы расказать о чем-то, вначале нужно постичь это самому.
