Гра в класики. Відгук на «Світло в серпні» (російською)
Рецензия на книгу «Свет в августе»

Как можно оценить, измерить, определить произведение, созданное с гениальным мастерством, но столь беспроссветное, что не оставляет в душе ничего, кроме удушающей горечи?.. Хорошая ли это книга? Безусловно. Но я никогда не смогу назвать шедевром даже Безупречные произведения, которые всего лишь вскрывают гниюшие раны на теле общества, констатируют, всецело исследуют, но не несут в себе ни света, ни надежды, ни величия духа. Фолкнер так безжалостно окунает тебя в социальную и психологическую грязь, что ты и правда будто вязнешь в книге.
Юг с его «белой швалью», с его особенным ритмом жизни описан в стиле потока сознания, с временными и сюжетными скачками, нелинейной, во многом бессвязной структуре, не мешающей книге оставаться цельной и предстаёт чередой ярких, тревожных образов. Искалеченные судьбы героев задевают особые струны, хотя питать к ним симпатию и тяжело. Замкнутые круги их судеб, беспросветные и безнадёжные, приближают каждого к своей развязке, кого к трагичной и фатальной, а кого - к движению по замкнутому кругу. Тревога и горечь нарастают, накапливаются, подавляют, а Фолкнер неумолимо тащит тебя дальше. И доказывает, что люди в сути своей не меняются, остаются теми же, через что бы не проходили. Омут безнадежность, медлительности, размеренности затягивает тебя в головокружительный водоворот, не дает оторваться от чтения и одновременно не дает ни на секунду забыть, сколь особенную прозу ты читаешь. Ты как будто застряешь в этом болоте и даже получаешь от этого удовольствие, это какое-то особое, легкое в чтении, самоистязание.
Опасный, мрачный, жестокий, скрывающие за умеренным течением жизни такие бури и трагедии, Юг у Фолкнера звучит особенно пронзительно. и пунктирной линией проходит через судьбы «мелких людишек» по-настоящему главный герой романа - социальное неравенство, дискриминация, несправедливость, которой нет оправдания, не искорененная даже сегодня. И религия, предстающая совсем не в радужном свете, а скорее в самых темных своих проявлениях, самых мрачных сторонах, лишь вливается в сонм социальных проблем, которые Фолкнер затрагивает в романе. Ненависть и любовь причудливо переплетены, за медленной предсказуемости точно из болота лезут тёмные секреты прошлого и семейная грязь, а все происходящее, погружающее тебе в сознание персонажей, заставляет увязнуть в этой южной противоречивости.
Кристмас, с его трагедией самоидентификации, балансирующий на грани притяжения к расе, капля которой течёт в его жилах и ненавидящий себя за это, карающий себя ещё более жестоко, чем безжалостны к нему общество и его собственная судьба, идущий по дороге боли и обреченности. Лина, чьими глазами мы впервые смотрим на мир Фолкнера, с её поисками отца ребёнка, открывшими ей весь белый свет, исчезающая из истории и несущая в конце своеобразный катарсис, дарующая не надежду, но то самое ощущение закольцеванности, движения по вечному кругу, которого не разорвать... Байрон и Хайтауэр, воплощённые добродетели для всех, кроме самих себя, со своими трагедиями, с грузом прошлого, который гнетет их сильнее, чем любые жизненные обстоятельства. Эта совершенно готическая героиня Джоанна Берден с ее внутренним надломом, рожденным одиночество, их странные, нездоровые отношения с Кристмасом...
Великий мастер человеческих трагедий окунает тебя в такую горечь, в такую безысходность, что трудно дышать, двигаться, думать... Он безжалостно обличает и ничего не смягчает. Оголяет твои нервы и душу и сталкивает с жестоким миром. Реалистично до депрессивной безысходности. И не оставляет ни шанса на надежду. И если бы не эта безнадежность, возможно, я бы назвала "Свет в августе" одной из лучших прочитанных мною книг